Настоящее имя этой женщины Анна Ивановна Погадаева. Но в Сакмаре все ласково называли ее Анюшей Хаминой.
Уличная фамилия досталась Анне Ивановне от имени ее деда. Его звали Хам, как одного из сыновей библейского Ноя. Уличные прозвища жители Сакмары давали друг другу, чтобы не запутаться в однофамильцах. Так и появлялись Балда, Чиля, Тулага, Сизиха, Чурабай, Курун, Солнич…
Анна Хамина — моя бабушка. Она родилась в 1901 году в семье, где, кроме нее, было еще двое детей. Отец умер рано, оставив жену и ребятишек в нищете. Так они и выросли, как трава в поле. Желая своей дочери лучшей доли, мать заставила ее выйти замуж за парня из зажиточной семьи. Так моим дедом стал сакмарский казак Александр Мертемьянович Погадаев.
Прошлое дедушки мне неизвестно — осталась лишь одна фотография, на которой он изображен с группой товарищей-казаков. Моя мама в своей автобиографии всегда называла его крестьянином-середняком.
В 1938 году бабушка осталась вдовой, начала работать санитаркой в больнице. Она часто рассказывала, как тяжело приходилось во время войны, когда везли и везли раненых с фронта… После Победы Анна Ивановна уволилась из больницы. Главным источником дохода семьи стала продажа ягод, собранных в лесу.
Страсть к собиранию ягод не отпускала бабушку до конца ее жизни. Ни погода, ни состояние здоровья не могли удержать ее дома. Пока ноги держали, она выходила на рынок в Сакмаре. И, провожая меня после каникул в Москву на учебу, всегда давала мне с собой аккуратно свернутые рублики. Специально для меня она хранила их под матрасом.
Бабушка была веселым и общительным человеком, отличалась оригинальностью суждений, любила покалякать, легко сходилась с незнакомыми людьми. В 1966 году она даже в Москву ко мне приезжала. Туда на поезде, а обратно в самолет сесть не побоялась. Мы гуляли с ней по столице и смотрели в Кремлевском дворце балет «Спартак». Впечатление от необычного действа оказалось весьма своеобразным. «Мне понравилось, но хватило бы и одного действия», — призналась бабушка в антракте.
Мы и в ГУМ с бабушкой ходили. В какой-то момент я оставил ее у фонтана, а сам отлучился ненадолго. Возвращаюсь, а она с американцем калякает и бесконечно повторяет ему: «Сакмарские мы с внуком, сакмарские!» Было видно, что два собеседника не понимают друг друга. Каждый говорил что-то на своем языке и… улыбался другому.
Бабушка была глубоко верующим человеком. Много молилась и ходила куда-то на моления, в том числе во время поминок. Ни читать, ни писать она не умела, но знала многие молитвы. Никогда не ходила в кино и не смотрела телевизор.
Советскую власть и коммунистов Анюша Хамина не любила и не скрывала этого. С болью вспоминала период раскулачивания, старалась помочь пострадавшим, прятала их имущество у себя дома перед конфискацией.
Бабушка с гордостью называла себя кержачкой. В детстве мне было непонятно, что это такое. Потом я узнал, что кержаки — это особая этноконфессиональная группа русских, как правило, старообрядцев, со своими традициями и самобытной культурой. А совсем недавно я прочитал, что во время переписи населения в 2002 году только 18 человек в стране сообщили о своей принадлежности к кержакам. Наверно, в Сакмаре таких больше не осталось. В следующую перепись я обязательно пополню ряды кержаков.
Внимание окружающих Анна Хамина привлекала своим традиционным сакмарским костюмом с фартуком. Голову всегда платком покрывала.
Виктор Погадаев.