Нине Петровне Гашенко из села Юдинка Асекеевского района недавно исполнилось 84 года. Она была четвертой из десяти детей в обычной крестьянской семье.
-Утро 9 мая 1945 года ничем не отличалось от других весенних дней. Женщины и подростки работали в полях. Дети помладше учились в школе. Окно в нашем классе было открыто. Тишина стояла такая, что слышно было скрип перьев по бумаге. И вдруг эту тишину нарушили ребячьи возгласы и крики. Мальчишки неслись по улице как угорелые и кричали что есть мочи: «Гитлеру — капут!
Войне — конец! Победа!» У нас в деревне радио не было, оно имелось только в сельсовете в Троицком, что в семи километрах от нас. И вся власть тоже находилась там, поэтому официальных сообщений никто до нас не доводил, но мальчишкам поверили разом даже взрослые, — вспоминает Нина Петровна.
Люди плакали, кидались друг другу на шею, обнимались и целовались. Даже маленькие дети понимали, что победа — это конец войны. Она означает, что не будет больше плохих вестей и похоронок, что домой начнут возвращаться отцы и братья. Не было прежде в маленькой оренбургской деревне такой великой радости!
— Моя тетка Евдокия, наблюдая за всеобщим ликованием, заливалась слезами. Она еще в середине войны получила похоронку на мужа. У соседки муж вернулся незадолго до Победы, покалеченный, но живой. 9 мая он вывел из дома лошадь, посадил на нее своего сына, тот ехал верхом и кричал: «Победа!» А теткин сынишка рядом собачонкой бежал. Уже тогда было видно разницу между теми, у кого отец жив остался, и теми, кого потом безотцовщиной звали, — вздыхает Нина Петровна.
Солдатки и вдовы друг на друга не обижались. Во всем винили войну проклятую. Потому к вечеру все собрались за столами, накрытыми в складчину. Кисель, хлеб, каша… Угощались, пели песни и плакали. И верили, что совсем скоро наступит счастье, о котором все мечтали в военные годы.
Людмила Яковлева.
«Радость на всех одна!»
