Моя бабушка жила до смерти (до 88 лет) вместе с нами. Как только она стала понимать, что сама не справится с домашними делами, позвала нас с братом и сказала: «Кто возьмет меня к себе, тот и получит мою квартиру». Брат со снохой уже жили в доме со сватьями. Так мы с мужем получили дополнительную жилплощадь и бабушку в придачу.
Я благодарна небесам за те помощь и поддержку, которые все эти годы нам оказывала моя бабуля. Она нежно заботилась о правнуках, терпела наши семейные стычки, наших собак и кошек. Именно терпела… Когда наступал вечер и дети отправлялись спать, бабушка тихо молилась у себя в комнате и говорила: «Только ночь глухая покой мне приносит». Но она никогда не жаловалась, что уставала с нами.
Тогда мне было некогда задумываться о бабушкином настроении: чистая, сытая, живет в отдельной комнате в любви и хорошем уходе. Но сегодня, когда и я сама бабушка, понимаю, что не хочу жить с детьми и внуками.
Во-первых, потому, что мне претит быть обузой для кого-то и ждать свой «стакан воды».
А во-вторых, у меня есть свои интересы, желания, отношения. В 70 лет сесть за печку в мои планы пока не входит.
И вдруг мои раздумья находят неожиданное продолжение. Одна знакомая после получасовой болтовни по телефону тихо говорит:
— Знаешь, у меня теперь есть тайна. Точнее, просто новость, которой я особенно ни с кем не делюсь. В общем, уже второй год моя мама живет в интернате для престарелых и инвалидов. И ей это очень нравится.
Я замолкаю, потому что знаю ее маму — 68-летнюю скучающую даму. Она живет одна в Екатеринбурге, а ее единственная незамужняя дочка — в Оренбурге. Оказывается, мама засобиралась в дом престарелых еще года четыре назад. Она штурмовала местный пансионат для ветеранов войны и труда и органы социальной защиты Екатеринбурга. Но кто возьмет на государственное обслуживание человека, который сам ходит и в своем уме? А потом у женщины случился компрессионный перелом позвоночника, и она несколько месяцев не могла ходить. Но как только встала на ноги, снова начала проситься в интернат. И ее взяли. Так впервые за много лет она почувствовала себя счастливой!
Мы, конечно, видели в западных фильмах дома престарелых, восхищались обстановкой, видом старичков, отношением персонала, уровнем ухода и обслуживания. Видели, как внуки навещают в пансионатах своих бабушек и дедушек, как рады этим встречам обе стороны. Но с советским упрямством оценивали происходящее критически: «Надо же, сдала родную мать!» И большим шоком для нас было откровение, что старички сами решали, как им жить на пенсии. Бабушки-дедушки не хотели жить с орущими внуками или пьющим зятем, а мечтали находиться в коллективе ровесников-единомышленников под наблюдением врачей и персонала. Но это за границей. А у нас само словосочетание «дом престарелых» вызывало панический ужас.
Когда женщина впервые сказала, что хочет в дом престарелых, дочь испугалась: ей не поверят, что решение мамы добровольное. Да она и не считала, что мама нуждалась в постоянном уходе. Активная, ходит, готовит, убирается — зачем ей интернат? Однако вместе жить не хотели ни мать, ни дочь. Общество привыкло к мысли, что молодежь хочет жить отдельно. А почему старики-то не могут хотеть?
Когда моя знакомая побывала с мамой в интернате для престарелых, поняла, что у многих пожилых людей уже сформировалось европейское отношение к собственной старости. Она была поражена лицами и биографиями тех, кто теперь живет рядом с ее мамой: отец судьи, мать профессора, бабушка местного актера. У них здесь свой мир, свое общество близких по духу людей, развлечения, комнаты со всеми удобствами, медицинский уход. Для многих стариков это и впрямь счастье, ведь пожилые люди больше страдают от одиночества, чем от болезней.
— Раньше мама звонила мне каждый день и вздыхала в трубку: «Ты не представляешь, как мне скучно жить». А теперь я ей не могу дозвониться, — рассказывает моя знакомая. — Она постоянно занята: «Ты не представляешь, сколько у меня дел: я состою в четырех комиссиях, отвечаю за стенгазету, все меня уважают».
Старушка счастлива. И разве можно лишить ее всего этого лишь в угоду общественному мнению?
Видимо, детям и родителям есть о чем подумать,прислушаться к себе и признать, что наша страна европеизировалась,сложившаяся в ней модель «дожития» стариков за печкой давно устарела. Пенсионерам нужно дать право выбора, без обоюдных обид и обвинений. Они заслужили его всей своей прожитой жизнью. И я, думаю, тоже заслужила!
Галина Широнина.