Помню, как несколько лет назад Оренбург был заполонен людьми, внешность которых никак не вписывалась в стандарты российского города.
Находясь испокон веков на пересечении всех дорог, идущих из стран Азии, наша область принимала и принимает всех приехавших в Россию в поисках лучшей доли. Кто-то отправился работать, а кто-то клянчить. Скажу честно: у меня сохранились далеко не лучшие воспоминания о тех годах. Помню, что чувства недоумения, жалости, раздражения смешивались всякий раз, когда приходилось в прямом смысле пробиваться через плотные ряды женщин с детьми. Облаченные в национальные наряды, они сидели прямо на земле, и около каждой из них в пыли и мусоре возились чумазые дети. Мусульманки осеняли себя крестом по православным канонам, а дети, цепляясь за края одежд проходящих, клянчили деньги.
Вот уже несколько лет такой картины я не наблюдаю. Но, как говорится, свято место пусто не бывает. И в подземных переходах и на обочинах оживленных улиц появились другие «просители», мои дорогие земляки. Нет! Они не просят милостыню, они просто вышли зарабатывать на улице кто как может.
Моя соседка Ольга Петровна — педагог на пенсии. Еще несколько лет назад она подрабатывала тем, что забирала из школы девочку Яну, родители которой много времени проводили на работе. Кормила ее обедом, учила с ней уроки и отводила в музыкальную школу. Ей платили 150 рублей в час. Получалась неплохая прибавка к пенсии — 3 тысячи в неделю. Но молодая семья переехала в другой город, а следующую девочку Ольга Петровна так и не смогла найти.
— Не могу с мальчишками, у меня с этими непоседами не получается,- сетовала она. — Хоть родители готовы платить больше, не соглашусь.
В прошлом году соседка стала представителем одной сетевой косметической компании. В первое время она окучивала всех знакомых и родственников. А теперь выносит на оживленную площадь, место отдыха горожан, переносную рекламную стойку и торгует прямо у дома. Понятно, что никакого разрешения на это у женщины нет. Но она не спекулирует, не берет с горожан лишнего — каталог с товаром и ценами доступен каждому, но свои проценты пенсионерка имеет.
Подземные переходы тоже заняты. Это бабушки с семечками в мешках или с иконками в руках, ремонтники обуви, один старичок, продающий свои корзинки, и… музыканты.
Олеся (имя изменено) из Орска учится в Оренбургском государственном институте искусств
им. М. и Л. Ростроповичей на втором курсе отделения «Оркестровые духовые и ударные инструменты» и играет на кларнете. А в подземке я встречала ее неоднократно в летние каникулы с деревянной дудочкой-свирелью. Девушка играла разные мелодии, очень чисто и трогательно.
— Я неудачно сдала сессию, — честно рассказала она мне. — Стипендию получать не буду. Не хочу расстраивать маму, а официанткой работать никогда не пойду.
В августе Олеся приходила в переход каждый день с утра и к концу рабочего дня. Ее дневная выручка составляла от 300 до 500 рублей. Девушка говорила, что этих денег на жизнь ей вполне хватает.
Ее коллега появлялся с такой же регулярностью, но в другом переходе. Однако это была совершенно иная личность, нежели нежная 18-летняя девочка. Представьте этакого Кота Базилио, только стройнее, моложе и холенее. На нем — те же усы и очки, только вместо палочки слепого — саксофон. О-о-о-о-о!… Сколько женских сердец сгубил этот инструмент со времен его изобретения в 1842 году
бельгийцем Адольфом Саксом… Не раз, проходя мимо, я отмечала, что именно дамы и являются основными слушателями маэстро Базилио. Ну что ж, шарм и сексапильность всегда высоко ценились противоположным полом. Хотя, должна признать, что не только поглазеть, но и послушать музыканта было приятно.
Жизнь каждый день вносит в наш уклад свои коррективы. И чаще они не слишком позитивны. Пока я еще могу жить спокойно — муж не бросает работу. Но все же подумываю над пенсионным приработком. Благо, что голова на месте и руки прикреплены к верхней части тела…
Галина Широнина.
С протянутой рукой
