Жительница села Черный Отрог Саракташского района Мария Гавриловна Трофимова недавно отметила 90-летний юбилей. Но столь солидный возраст не мешает ей и сейчас вести активную общественную жизнь, заниматься воспитанием внуков, проводить мастер-классы для детей по вязанию пуховых платков и писать книги о родном селе. С интересом слушают ребята и ее рассказы о своей жизни.
В Марии Трофимовой чувствуются особая стать и интеллигентность. Словно и не было в ее жизни трудных для нашей страны лет: коллективизации, войны, перестройки… Эти вехи, конечно, не обошли ее стороной, но сложности Мария Гавриловна переносила стойко, не теряя оптимизма.
Она хорошо знает историю своей семьи и гордится каждым из своих предков, которые приехали из Тамбовской губернии в Оренбуржье в начале 1830-х годов и поселились в с. Студенцы Саракташского района.
— Дом моего деда по линии отца был пятистенный, под железной крышей. Продолжением дома по одной стороне была каменная палатка — строение из глины и пластинчатого песчаного камня. Там хранили продукты, выносили сундуки с вещами на случай пожара. Слева стоял амбар, где мой дед Василий Щукин держал инструменты и инвентарь. На заднем дворе были еще и амбар для хранения зерна, и скотный двор, и гумно, и огороды, — рассказывает Мария Гавриловна.
Дом второго деда по маме, Андрея Воропаева, ничуть не уступал. Сложенный из лиственницы, крытый железом, с двумя выходами на улицу, навесом над крыльцом, он вмещал в себя большую семью. Одним двором жили шесть братьев со своими женами, детьми — всего 30 человек. Одновременно приходилось качать по три зыбки, а у печки дежурили каждый день по две снохи. Семья православная, трудолюбивая и потому зажиточная, уважаемая в селе.
Рассказывали, что бабушка Марии Гавриловны Акулина слыла красавицей, одевалась богато, со вкусом, все благодаря красивым платкам, которые сама вязала. Ее изделия пользовались спросом у петербургских купцов, их она меняла на вещи или продавала заезжим торговцам и покупала то, что нужно.
* * *
Военное лихолетье — особая строка в жизни Марии Гавриловны. В это время ее семья уже жила в Черном Отроге. В 1941 году отца забрали на фронт. Мать осталась с четырьмя детьми: старшему 12 лет, младшему — четыре годика. Как могли, так и выживали. В семье не было никаких запасов, так как отец Марии Гавриловны был служащим. Жили за счет хлебных карточек: 200-250 г на душу.
— Помнится, выдался неурожайный год, даже картошка не уродилась, и пошли мы в люди: кому дрова напилить, кому кизяк сделать. Я в няньках работала в одной семье за обеденную похлебку. В колхозном поле трудились от зари до зари — детскими ручонками пололи пшеницу, за это в обед кормили нас затирухой, — вспоминает Мария Трофимова. — Бывало нас, ребятишек, посадят в товарный вагон, чтобы рассыпали зерно по углам вагона, а мы ели это грязное зерно, и ведь не болели! Уходя, набирали по горстке зерна, но на дороге милиционер проверял каждого. Тогда за 100 г можно было 10 лет тюрьмы получить. Вот мы и шли лесом 3 км. Принесем домой, мама потолчет и с травой сварит — вот и ужин для всех. В окрестностях села тогда вся трава была съедена: какая — людьми, какая — малочисленными коровами.
Приходилось маленькой Марии украдкой вылавливать куски хлеба из помоев, которыми соседка своих свиней кормила. Увидев такой «промысел», тетка ругалась: «Да чтоб вас холера взяла! Сибирки на вас нет».
***
Вспоминается еще одна пережитая беда в семье Марии Гавриловны, когда заболели брюшным тифом.
— Вся семья лежала на кошме на полу, температура 40. Никто к нам не ходил, боялись зара-зиться. И только когда папа прислал в райком письмо с угрозой, что приедет и всех перестреляет, пришла к нам фельдшер и начала лечить. Все мы выжили, — рассказывает Мария Гавриловна. — Я встала первая. Хлеба нет, есть нечего. Взяла карточки и пошла в пекарню, которая от нас через овраг. Зима была, по снегу ползти нужно, а сил нет. В пекарне хлеб просила — не дали. Обратно кубарем летела вниз и кричала — так мне было горько. Думаю, Богородица нас сохранила через мамины и наши молитвы.
В конце 1945 года отец вернулся. Он встал перед мамой на колени и целовал ее руки в благодарность за то, что смогла в лихую годину сохранить детей.
* * *
Училась Мария Гавриловна в Черноотрожской школе. Потом окончила педагогический институт и вернулась в родную школу учителем географии. В 1956 году вышла замуж за односельчанина Николая Ивановича Трофимова, офицера Советской армии. Вскоре супруги уехали к месту службы мужа — в г. Борисов (Белоруссия).
— В эти годы в Белоруссии еще очень заметна была послевоенная разруха. Транспорта не было, население нищенствовало. В гарнизонной школе для меня места не нашлось. Спустя время приняли в отдел образования инспектором по курированию педагогов истории, географии и воспитательной работе школ района. Мне приходилось посещать школы в основном пешком по проселочным дорогам, —
возвращается мыслями в прошлое Мария Гавриловна. — Проверка «куста» длилась неделю. На квартиру определяли к завучу школы. Бытовые условия примитивные — дом из бревен, не мазанный внутри, печка, рядом лоханка с помоями для свиней, стол, две скамейки и деревянные кровати. Из еды — картошка, капуста квашеная, яйца, сало. Зато работать приходилось много.
* * *
В военном городке жизнь кипела: соревнования по лыжам, конькам между женщинами и мужчинами, между детьми, художественная самодеятельность… Какие чудные вечера готовили и проводили!
— Я одевалась по тем временам очень красиво. Было у меня гипюровое платье бирюзового цвета, босоножки на шпильке (соседка дала напрокат), волосы длинные до пояса и волнистые. Танцевала хорошо, особенно любила вальс, поэтому блистала! — делится Мария Гавриловна. — Была нарасхват у офицеров-холостяков, но ревности со стороны мужа не было. Он выбирал себе в партнерши полноватых дам и шутил: «Хорошая точка опоры нужна!»
А потом была служба в Германии в городе Потсдам. Начинался новый период семейной жизни Трофимовых. В Потсдаме Мария Гавриловна преподавала в русской школе географию. Школа располагалась в здании бывшей тюрьмы, где когда-то томились политические заключенные. В педагогической жизни Марии Гавриловны было еще много школ, где она преподавала свой любимый предмет, переезжая с одного места службы мужа в другое. Переезд в Оренбург состоялся по семейным обстоятельствам. Дочь Светлана, студентка мединститута, тяжело заболела гепатитом, нужен был уход.
— Я приехала в ноябре, школы уже укомплектованы, но мне предложили преподавать физику, рисование, природоведение и географию, — говорит Мария Гавриловна. — Завуч дал мне ключи от кабинета географии. Зашла я в класс, а там голые стены, в углу старый шкаф, на нем какие-то картинки и одна географическая карта. «Засучивай, Маня, рукава — и за дело! У тебя в этом большой опыт!»
В школе № 24 г. Оренбурга закончилась профессиональная деятельность Марии Гавриловны. Учитель, которая безвозмездно посвятила себя детям, говорит, что не жалеет ни о чем, совесть ее чиста и перед учениками, и перед самой собой.
* * *
Мария Гавриловна и сейчас занимается общественной работой, проводит мастер-классы для детей по вязанию пуховых платков. Стала она и одним из соавторов книги «Село родное — Черный Отрог».
На пенсии супруги Трофимовы нашли себя в воспитании внуков, возможности быть рядом с ними и своими детьми.
Зять Трофимовых Виталий как-то сказал, что счастлив от того, что Мария Гавриловна и Николай Иванович воспитывают их детей, прививают им ценности той эпохи, в которой воспитывались и жили сами, где нравственность и порядочность ценились выше, чем богатство и власть.
— Мы помогали и были рядом, когда росли Маша, Даша, Андрюша. И сейчас смысл нашей жизни — младший внук Виктор. Вы не представляете, какое это счастье, когда мы в таком солидном возрасте востребованы, когда еще можем поделиться тем светлым и добрым, что пронесли через всю свою жизнь благодаря и нашим родителям, и тем хорошим людям, которые встретились на нашем жизненном пути. Это и является стимулом, движущей силой нашей жизненной активности, — говорит Мария Гавриловна.
Мария Гавриловна Трофимова: «Летом мы приезжаем в Черный Отрог — место, где росли, влюблялись, создали семью. Сажаем огород, участвуем в жизни села. И это тоже ради наших детей и внуков. И когда за столом собирается вся наша большая семья — это такое великое счастье, ради которого хочется еще жить и жить!»
Людмила Яковлева.